Должно быть, лишь ряд удивительно нелепых и неприятных совпадений привел к тому, что сейчас госпожа Грей идет, смешно вытягивая шею для того, что бы обозреть следующий переулок и перебежать его, а то мало ли…. Должно быть, боги сошли с ума и Фортуна решила поиздеваться, поставив девушку в столь неловкое положение, что хуже его сделать уже нельзя, право слово!
Итак, начнем – расскажем вам цепь ту событий, что привела девушку сюда. Еще утром, мама попросила ее отвезти кое-что (кое-то секретное, о чем девушка и сама не знала, пусть ей и интересно очень было, но в пакет она заглянуть не решилась) в соседний город, до которого не более часа на поезде. Жаль, неудобно – уехать она может лишь в шесть утра, полдень и шесть вечера, а вернуться, соответственно, в десять, два и восемь, и ехать надо вечером, но на вокзале ее встретят, и все будет хорошо!
В общем, как-то так сложилось, что ее не встретили. Она больше получаса стояла на перроне, а потом, поняв, что может не выполнить поручение (это, естественно, казалось девушке совершенно недопустимым), отправилась по тому адресу, который ей на всякий случай записала родительница. Не учла рыжая, что сориентироваться в незнакомом городе тяжело необычайно тяжело. Дом она нашла, посылку оставила под дверью, не решившись туда постучаться, а вот обратно вернуться не успела – она увидела лишь как отходит ее поезд в Виспершир.
Кажется, она осталась на ночь в незнакомом городе.
Почти до одиннадцати девушка сидела на вокзале, но голод дал знать о себе. Вы ведь догадываетесь, куда она идет? Перебегает от бара к бару, заглядывая в каждый из них, а затем выбегая. Вот как найдет место попустее и поспокойней, и там поужинает, и может еще посидит немного, тихохохонько, незаметно. Вернется на вокзал и поедет домой на утреннем поезде, ага.  Только вот бы поужинать бы где, а то в животе пусто…
Наконец, одна из забегаловок таки подходит под ее крайне высокие требования: относительно тихо, относительно пусто, и не очень накурено. Здесь просто обязаны подавать картошку с рыбой! Она садится за столик в углу и замирает там, не совсем понимая, есть ли здесь официанты, али еще кто.

Древних дам в кафе она обнаружить не сумела – в такое время на улицах бывает кто угодно, но только не древние дамы, слишком уж поздно для них, если не считать за старуху женщину лет пятидесяти, ту, что за стойкой, что приняла у нее заказ и налила, пока Эва ждет еду, кофе. Что ж, раз он соврал в этом, мог соврать и во всем остальном… хотя этого остального не так много, ага. Всего одно – очаровательная девушка.
Ей не говорили комплиментов, и сейчас, то, что некий молодой человек (одет он был весьма приятно, однако острый запах весьма конкретно сообщал, что пьян он в стельку – та и стакан в его руках был полон какого-то алкоголя) произнес слово, весьма ясно характеризующее внешность человека, это немало ее… застопорило. Нет, конечно. Это все потому, что он мертвецки, в стельку пьян – хуже, чем отец после свиданий, чесслово! Не будь он пьяным, он бы такого не сказал – мало того, что рыжей, так еще и пухлой, и бледной, и такой вечно несчастной, что рядом даже молоко киснет.
А еще, с ней не знакомились – особенно, симпатичные молодые люди. Она бурно покраснела, будто бы безымянный алкоголик мог услышать ее мысли, и все же… ну не знакомились с ней! И уж тем более не знакомились с ней поздно ночью, в незнакомом маленьком городишке, где ей некуда пойти. Ой, не к добру это! Правила есть правила, да, и если их не соблюдать, можно попасть в беду. И правила четко говорят по поводу подобного рода знакомств – не полагается юным особам общаться с людьми, чей моральный облик может вызвать сомнение. Тем более – ночью. Тем более – в незнакомом маленьком городишке.
Она чуть вытягивает шею и заглядывает за спину незнакомца, где пострадавшие столы и стулья, а так же некоторые посетители пытаются придти в себя после столь наглого вторжения на их территорию. Он ведь пьяный – и он ведь красивый. Сейчас ведь поздно – но такого с ней не случалось и не случиться.
-Эм… эм… к… - она с непривычки заикается даже, бедняжечка – к… конечно, ссссадитесь. Я сейчас уже ухожу, чесслово, как только мне счет принесут, ч… честное слово. - Наверное она и в самом деле засиделась, да и аппетит пропал. Вот куда она столько еды набрала? Он небось подумает, что она как свинка, чесслово!

Жизнь состоит из ряда простых, прямо-таки элементарных правил, выполнение которых поможет сохранить тебе физическое и душевное равновесие, а невыполнение.... Ну, понимаете. Одно из правил гласит: опаздывать на свой поезд, который уходит с вокзала последним в этот день - плохая примета. Второе любезно сообщает: если вам приходится отвести ночь на вокзале, сидите там и не высовывайтесь. Третье любезно подсказывает, что любое заведение общепита, каким бы милым оно не выглядело, перестает быть таковым где-то в районе полуночи.
К этим правилам она уже не прислушалась. Может прислушается к последнему, самому важному? Гласящему, что лучше не связываться с садящимся к тебе за столик полуночного кафе пьяным и неуверенно даже говорящим парнем? Что это просто небезопасно?
-Эва. Меня зовут Эванеска Грей. - нет, видимо мозг совсем не работает. Она с тоской заглядывает в кружку, где кофе осталось лишь на самом дне, он все пролил по пути. Что бы допить кофе, ей нужно сделать лишь один глоток, это все.
-Я уже все допила. Здесь мало... здесь маленькие кружки.
Дилемма была сильна: с одной стороны, ей нереально страшно. Страшно! Она понятия не имеет, где находится, и когда сможет вернуться домой, а с другой стороны - это как-то не прилично. Очень милый молодой человек (да-да, она заставляет себя думать, что эта его улыбка, это улыбка, а не оскал), он вроде как даже помогает ей, кофе вон принес, и ей стоило бы вести себя чуть более прилично, чуть более вежливо.
-Я не могу здесь долго оставаться. - она пытается вывернутся из неприятной ситуации, как только может. Обижать безымянного она совсем не хочет.

У Эвы был повод подозревать, что над ней издеваются, как только могут. Если бы парень - интересно, сколько ему лет, этому Адаму; красивое имя, да, Адам, простите, был первым мужчиной, с которым она познакомилась в мировой литературе, если вы понимаете, о чем я - не был мертвецки пьян, она решила бы, что стала жертвой жестокой шутки, ведь никогда раньше молодые люди не обращали на нее внимание, лишь пару раз отпускали скабрезные шуточки о взаимосвязи волос на голове и... скажем так, на остальном теле. Но, не зря ведь мама повторяет, что то, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Он и в самом деле так думает! Ого!
Другое дело, что она все равно боится; уже не столько молодого человека, сколько себя саму, своих неправильных действий, того, что выглядит дурой в его глазах, дурой... или злобной мегерой.
О нет...
Она боится обижать людей - наверное, потому, что сама очень ранима, и знает о том, насколько это больно. Когда он начинает так говорить, ее мгновенно атакует вина, и она вздрагивает, понимая, что теперь виновата в чем-то очень, очень плохом. Вдруг, с ним сейчас случиться что-то с огорчения?
-Я... Я вовсе не это имела ввиду! - она говорит торопливо, будто бы он собирается выпить йаду, вот прямо сейчас. Она сцепляет свои ладошки, все еще по-детски пухлые, с ямочками между пальцев, и продолжает. - Просто я совсем не пью, и мне и в самом деле надо вернуться на вокзал, я уже пропустили один поезд - молодец, Эвочка, за толстый намек на то, что до завтрашнего утра тебя никто не хватиться.
-Я... Я думаю... Может, мне стоит отвести вас домой? Я уверенна, что если кто-то найдет ваши документы, то отвезет их в полицию, и они свяжутся с вами, а вам в это лучше быть дома. А даже если не найдут, приедете сами и найдете все потерянное.

Отредактировано Evaneska Grey (30.11.11 17:08:33)

-Да, я хочу вам помочь, очень.
Она увидела, как он улыбается – себе самому, не ей, улыбается уголками своих губ ладошки, но тут же хмуриться. Вот ерунду-то себе придумала! С чего бы ему улыбаться, она разве что-то смешное сказала или что-то глупое? А раз она ничего смешного не говорила, то, получается, что он смеется не над ней, а раз ему смеяться не над чем, он вообще не смеется.
У нее очаровательная логика, вы не находите?
С одной стороны, ходить со странными мальчиками неизвестно куда и неизвестно когда не стоит, тем более, что никто не сможет тебя защитить, что никто даже не узнает о том, что с тобой могло что-то произойти. С другой стороны – а будет ли у тебя хоть когда-нибудь такой шанс? Ну, познакомиться с кем-то, и, возможно, изменить свою жизнь? Влюбиться, стать счастливой?
Она с сомнением смотрит на него. Он, конечно, невероятно хорош собой, он очень красивый, но… но как-то он не тянет на большую роль Большой Настоящей Любви. Подумать надо, в общем – но было бы печально, если бы она в старости будет вспоминать этот вечер и корить себя за то, что она так и не воспользовалась шансом стать счастливой.
Темный переулок, куда он ее тащит, какие-то коробки… длинные темные юбки старомодного наряда мешаются, и девушка подбирает их, совсем невысоко. Она вообще одета как старушонка, но это ведь такие мелочи. Она медленно идет, нагибаясь к каждой куче мусора и пытаясь высмотреть… кошелек? Сверток?
-А где именно были документы?